30 Марта 2015
Какую правду мы хотим услышать?
Тогда мы писали о ситуации в целом, но не думали, что эта история получит продолжение, да ещё под таким «соусом» — обвинения областных, районных СМИ в передёргивании фактов. А ведь во всех материалах журналисты, говоря о ЧП, во главу угла ставили людей и их горе... (http://bit.ly/1CTHDDe и http://bit.ly/19Mo6I7)
Трагедия в Мичуринском не могла никого оставить равнодушным. Пострадали люди — остались без крыши над головой и теперь вынуждены скитаться по чужим углам. А их ещё и обвиняют — в желании получить жильё (не хуже, чем было, и положенное им по закону), в шантаже главы сельсовета и т. п.
История из первых уст
Мы встретились с жительницей дома № 18 по ул. Барханной. Наталья Викторовна Хмелёва вместе с пятилетним ребёнком, родителями и сестрой — инвалидом II группы проживала в квартире № 1. Женщина старается держаться, но голос дрожит, на глаза наворачиваются слёзы.
— У нас было 39,6 кв. м, две комнаты (в одной проживала сестра, у которой эпилепсия), печное отопление. После обвала крыши труба покосилась, топить стало невозможно и опасно для жизни. Когда вещи выносили и дверь хлопала, то видно было, как несущая стена отходит всё больше и больше… Страшно. Только поэтому мы не можем вернуться в свою квартиру. А так бы вернулись — мы же знаем, что помощи от поселковой администрации не дождёшься. Вон погорельцы в кабинете в здании администрации живут временно семь лет. И никто им ничем не помогает и не обещает...
— Где живёте сейчас?
— Папа работает на предприятии «Элитное», там он и договорился, чтобы ему выделили комнату на проходной фермы, где раньше сторожа сидели. Это рядом, в посёлке Юный Ленинец. Всё не так далеко от Мичуринского, и от работы, и от детского сада.
— Как устроились?
— Как? Поставили два дивана, папа спит на полу. А больше места нет.
— А вещи где?
— Когда всех эвакуировали из дома, мы свои вещи перенесли в дровяник. Боюсь даже думать, что с ними там будет через некоторое время. Это же то же, что на улице, только под крышей.
— Какие варианты по переселению вам предложили? Давайте по порядку. Сначала глава Мичуринского сельсовета.
— … (со слезами на глазах) На приём к Юрченко я ходила несколько раз. Он нам предложил комнаты в здании администрации на втором этаже, это где раньше почта была. Туалет на весь этаж один. А у сестры эпилепсия… Представьте: я веду её в туалет, и вдруг приступ в коридоре случится, а вокруг народ… У мамы III группа инвалидности, ноги больные. Ребёнок маленький. Стиралку даже некуда поставить. Раз такое случилось не по нашей вине и мы остались на улице, то хочется отдельную квартиру или дом. И по закону нам это положено, тем более сестра с таким заболеванием.
— Поэтому и отказались от предложенного варианта?
— Конечно. И потом, если мы переселимся в так называемое временное жильё, то так там и останемся... Вон погорельцы у нас в администрации «временно» живут уже семь лет!
— Обращались ли к главе Мичуринского сельсовета ещё раз?
— Да, 10 марта. Пришла, а он с порога: «Что вы пришли, детей привели, чего на жалость давите? Ничего у вас не получится… Ищите варианты (по переселению. — Ред.) сами». Он, знаете, всем, кто оказался без крыши над головой, предлагает переехать в свой кабинет. Мне вот совсем не до смеха...
— Мы с вами встретились в приёмной администрации Новосибирского района…
— Я была на приёме у главы районной администрации Василия Борматова. Он был в курсе проблемы, даже не пришлось долго всё объяснять, и подтвердил, что предоставить нормальное жильё нам должен глава Мичуринского сельсовета Юрченко. Только тот ничего нормального не предлагает… Со стороны администрации района мне сразу предложили жильё в Мочище, по ул. Нагорной. Но работаю я в магазине в Мичуринском, детский сад там же — это очень далеко! Вы знаете, как я билась за место в дошкольной группе при мичуринской 123-й школе... И я от Мочище отказалась.
— К губернатору вы тоже обращались?
— 18 марта я написала заявление губернатору Владимиру Городецкому с просьбой «взять мою ситуацию под контроль, помочь в жилищном вопросе», описала всю ситуацию.
Нас всех (жителей дома № 18. — Ред.) интересует вот что. В 2010 году мы писали заявление главе поселения об аварийности нашего дома. Приходила комиссия от сельсовета, нас заверили, что дом признан аварийным и есть программа, под которую мы подпадаем. Ждите, будет ремонт или ещё что-то. А сейчас выясняется, что это были только слова. Почему из тех 26 миллионов, которые, как выяснилось, выделялись Мичуринскому сельсовету, ни копейки не потрачено на ремонт барака?! Мы что, не люди?! Или ждали, когда всё рухнет? Рухнуло! Так помогите нам. Мы потерпим, подождём, но дайте нормальное жильё там, где мы работаем и живём.
Жительница п. Мичуринский (подошла к корреспонденту)
Не буду вам говорить спасибо за статью («ЧП районного масштаба», «НР» № 9 от 11. 03. 2015 г. — Ред.), это ваша работа. Правильно написано, жёстко. В то утро такая суматоха была, слёз сколько было, люди по-соседски помогали друг другу. Рядом такие же дома стоят, и кто гарантирует, что трагедия не повторится? Снег за всю зиму нигде не убирался. Кто мог, тот сам залазил на крыши и скидывал снег. А у кого старики одни, дети, кто на крышу-то полезет? Одно скажу: Бог всем судья.
Кто может рассчитывать на переселение
По закону, обязательному расселению подлежат только жилые помещения, относящиеся к аварийному жилищному фонду. Это жильё, в котором основная часть помещений и несущих конструкций относится к категории аварийных и представляет опасность для жизни людей.
Ветхим признается жильё, где износ конструкции превышает: в деревянных домах — 65 %, в каменных — 70 %. Но, несмотря на это, оно характеризуется относительной безопасностью для проживания, поскольку не несёт угрозу разрушения или обвала. Поэтому рассчитывать на переселение из ветхого жилья практически не приходится, за исключением случаев, когда речь идёт о ветхом жилье под снос.
Во исполнение федеральной программы по переселению граждан из аварийного жилищного фонда каждый субъект РФ принимает собственную региональную программу. Узнать, включён ли ваш дом в список аварийного жилья, можно, написав обращение на сайте Минстроя РФ:
gosstroy.gov.ru/obshchestvennaya-priemnaya.
Трагедия в Мичуринском не могла никого оставить равнодушным. Пострадали люди — остались без крыши над головой и теперь вынуждены скитаться по чужим углам. А их ещё и обвиняют — в желании получить жильё (не хуже, чем было, и положенное им по закону), в шантаже главы сельсовета и т. п.
История из первых уст
Мы встретились с жительницей дома № 18 по ул. Барханной. Наталья Викторовна Хмелёва вместе с пятилетним ребёнком, родителями и сестрой — инвалидом II группы проживала в квартире № 1. Женщина старается держаться, но голос дрожит, на глаза наворачиваются слёзы.
— У нас было 39,6 кв. м, две комнаты (в одной проживала сестра, у которой эпилепсия), печное отопление. После обвала крыши труба покосилась, топить стало невозможно и опасно для жизни. Когда вещи выносили и дверь хлопала, то видно было, как несущая стена отходит всё больше и больше… Страшно. Только поэтому мы не можем вернуться в свою квартиру. А так бы вернулись — мы же знаем, что помощи от поселковой администрации не дождёшься. Вон погорельцы в кабинете в здании администрации живут временно семь лет. И никто им ничем не помогает и не обещает...
— Где живёте сейчас?
— Папа работает на предприятии «Элитное», там он и договорился, чтобы ему выделили комнату на проходной фермы, где раньше сторожа сидели. Это рядом, в посёлке Юный Ленинец. Всё не так далеко от Мичуринского, и от работы, и от детского сада.
— Как устроились?
— Как? Поставили два дивана, папа спит на полу. А больше места нет.
— А вещи где?
— Когда всех эвакуировали из дома, мы свои вещи перенесли в дровяник. Боюсь даже думать, что с ними там будет через некоторое время. Это же то же, что на улице, только под крышей.
— Какие варианты по переселению вам предложили? Давайте по порядку. Сначала глава Мичуринского сельсовета.
— … (со слезами на глазах) На приём к Юрченко я ходила несколько раз. Он нам предложил комнаты в здании администрации на втором этаже, это где раньше почта была. Туалет на весь этаж один. А у сестры эпилепсия… Представьте: я веду её в туалет, и вдруг приступ в коридоре случится, а вокруг народ… У мамы III группа инвалидности, ноги больные. Ребёнок маленький. Стиралку даже некуда поставить. Раз такое случилось не по нашей вине и мы остались на улице, то хочется отдельную квартиру или дом. И по закону нам это положено, тем более сестра с таким заболеванием.
— Поэтому и отказались от предложенного варианта?
— Конечно. И потом, если мы переселимся в так называемое временное жильё, то так там и останемся... Вон погорельцы у нас в администрации «временно» живут уже семь лет!
— Обращались ли к главе Мичуринского сельсовета ещё раз?
— Да, 10 марта. Пришла, а он с порога: «Что вы пришли, детей привели, чего на жалость давите? Ничего у вас не получится… Ищите варианты (по переселению. — Ред.) сами». Он, знаете, всем, кто оказался без крыши над головой, предлагает переехать в свой кабинет. Мне вот совсем не до смеха...
— Мы с вами встретились в приёмной администрации Новосибирского района…
— Я была на приёме у главы районной администрации Василия Борматова. Он был в курсе проблемы, даже не пришлось долго всё объяснять, и подтвердил, что предоставить нормальное жильё нам должен глава Мичуринского сельсовета Юрченко. Только тот ничего нормального не предлагает… Со стороны администрации района мне сразу предложили жильё в Мочище, по ул. Нагорной. Но работаю я в магазине в Мичуринском, детский сад там же — это очень далеко! Вы знаете, как я билась за место в дошкольной группе при мичуринской 123-й школе... И я от Мочище отказалась.
— К губернатору вы тоже обращались?
— 18 марта я написала заявление губернатору Владимиру Городецкому с просьбой «взять мою ситуацию под контроль, помочь в жилищном вопросе», описала всю ситуацию.
Нас всех (жителей дома № 18. — Ред.) интересует вот что. В 2010 году мы писали заявление главе поселения об аварийности нашего дома. Приходила комиссия от сельсовета, нас заверили, что дом признан аварийным и есть программа, под которую мы подпадаем. Ждите, будет ремонт или ещё что-то. А сейчас выясняется, что это были только слова. Почему из тех 26 миллионов, которые, как выяснилось, выделялись Мичуринскому сельсовету, ни копейки не потрачено на ремонт барака?! Мы что, не люди?! Или ждали, когда всё рухнет? Рухнуло! Так помогите нам. Мы потерпим, подождём, но дайте нормальное жильё там, где мы работаем и живём.
Жительница п. Мичуринский (подошла к корреспонденту)
Не буду вам говорить спасибо за статью («ЧП районного масштаба», «НР» № 9 от 11. 03. 2015 г. — Ред.), это ваша работа. Правильно написано, жёстко. В то утро такая суматоха была, слёз сколько было, люди по-соседски помогали друг другу. Рядом такие же дома стоят, и кто гарантирует, что трагедия не повторится? Снег за всю зиму нигде не убирался. Кто мог, тот сам залазил на крыши и скидывал снег. А у кого старики одни, дети, кто на крышу-то полезет? Одно скажу: Бог всем судья.
Кто может рассчитывать на переселение
По закону, обязательному расселению подлежат только жилые помещения, относящиеся к аварийному жилищному фонду. Это жильё, в котором основная часть помещений и несущих конструкций относится к категории аварийных и представляет опасность для жизни людей.
Ветхим признается жильё, где износ конструкции превышает: в деревянных домах — 65 %, в каменных — 70 %. Но, несмотря на это, оно характеризуется относительной безопасностью для проживания, поскольку не несёт угрозу разрушения или обвала. Поэтому рассчитывать на переселение из ветхого жилья практически не приходится, за исключением случаев, когда речь идёт о ветхом жилье под снос.
Во исполнение федеральной программы по переселению граждан из аварийного жилищного фонда каждый субъект РФ принимает собственную региональную программу. Узнать, включён ли ваш дом в список аварийного жилья, можно, написав обращение на сайте Минстроя РФ:
gosstroy.gov.ru/obshchestvennaya-priemnaya.